Иоганнес Р. Бехер (1891-1958)
перевод с немецкого
Край родной, Германия моя...
перевод: А.Големба
Край родной, Германия моя!
Под твоей небесной синевою
Я стоял на выступе скалы,
В сердце я глядел твое живое
Вплоть до влажной непроглядной мглы;
Всей душой впитать тебя, большую,
Тщился я, восторга не тая,—
Облик твой с тех пор в груди ношу я,
Край родной, Германия моя!
Колыбель! Германия моя!
Дней моих волшебное начало!
Разгоняя нежить темных снов,
Матерински надо мной звучала
Музыка твоих колоколов!
Ты вела меня сквозь лихолетья
По путям земного бытия;
Снилась мне подчас цветущей ветвью,
Милая Германия моя!
Отчий край, Германия моя!
Гении твои меня вспоили
Разумом, талантом и трудом;
И, не подчинившись темной силе,
Мне пришлось покинуть отчий дом.
Преломляем горький хлеб изгнанья
Мы, твои родные сыновья,
Но не меркнут наши упованья,
Отчий край, Германия моя!
Братьев край, Германия моя!
Кто же пролил кровь отважных братьев?
Кто поверг Германию во мглу?
Мужества и веры не утратив,
Гневные, противостаньте злу!
Вам пора покончить с гнусной властью,
Все мы братья, мы — одна семья,
Приведем тебя к добру и счастью,
Братьев край, Германия моя!
Детства край! Германия моя!
Слезы матерей — как заклинанья,
Вновь могил неисчислимый полк,
Всюду вопли, стоны и рыданья,
Лепет детства светлого умолк!
Безутешным сиротам и вдовам
Кто вернет отраду бытия?
В дымных космах, в пламени багровом
Детства край, Германия моя!
(цикл "Auf der Suche nach Deutschland", 1933-1945)
Песнь о судьбе Германии [отрывок]
перевод: Н.Вержейская
Измученный, я злодеяний счет
И день и ночь без устали веду.
Я числю всё, что нес нам каждый год,
Учитываю каждую беду.
Любое беззаконье — на виду,
Мной ни один проступок не забыт.
И вот итог всего: позор и стыд.
Германия! Я здесь учесть готов
Всё лучшее, чем славилась, лучась.
Но как достойных чтила ты сынов?
Как с лучшими людьми ты обошлась?
Ты затоптала их и в кровь и в грязь.
Я числю вновь, вновь скорбный счет открыт,
И вот итог всего: позор и стыд.
Высокие дела считаю все,
Попытки к свету обратить свой взор,
Все образы, созвучья в их красе,
Все голоса, входившие в тот хор,
Что к возрожденью звал нас с давних пор,
Они исчезли. Разум говорит,
Что нам остались лишь позор и стыд!
Я счет веду — как страшно он тяжел!
Всё от истоков должен я учесть,
Я жизнь свою и ту сейчас учел,
Все вины сосчитал, какие есть:
Когда какую я не понял весть,
Поник душой, признав, что я разбит...
И вот в итоге лишь позор и стыд.
Откуда наваждение пошло?
Как раньше не расправились с таким?
Всегда ли проклинал я это зло?
Всегда ли доблестно сражался с ним?
Всегда ли был в борьбе неукротим?
Не потому ли мысль в мозгу сверлит
Про мой позор и мой великий стыд!
(цикл "Auf der Suche nach Deutschland", 1933-1945)
Бомбоубежище
перевод: С.Северцев
Они как будто ехали в вагоне,
Присев на сундуки и саквояжи,
И тусклый мрак казался всё бездонней
Среди горой наваленной поклажи.
Который час?.. А кто-то бьет в ладони,
Стучится в стены, яростный и вражий...
И люди никли в каменном затоне
И погружались в душные миражи.
Закутаны в пальто и одеяла,
Держа свои наваленные вещи,
Как сторожа, уснувшие устало,
Они, кивая, горбились зловеще...
И плыл вагон к неведомой стране
С толпою, задохнувшейся во сне.
(цикл "Auf der Suche nach Deutschland", 1933-1945)
Поле битвы под Сталинградом
перевод: В.Бугаевский
Здесь словно нечистоты всей земли:
Мозги, и кровь, и клочья тел смешались.
Лишь на одном, валявшемся вдали,
Очки случайно целыми остались.
Пластинка с вальсом... Словно мертвецам
Взбредет на ум шататься по гулянкам.
Тот бомбою разорван, этот — танком.
Раздавлены, они лежали там.
В чужих степях сыскался им приют.
Застывшие их лица наделила
Каким-то сходством смерти злая тень.
Был пасмурный, холодный, зимний день.
А снег всё падал, падал. Тихо было.
История здесь свой свершала суд.
(цикл "Auf der Suche nach Deutschland", 1933-1945)
Мертвые деревья
перевод: С.Северцев
Под градом бомб погибли здесь они,
Лежали здесь, расстреляны, рядами.
В пыли развалин, в заржавелом хламе
Торчали их обугленные пни.
Пришла весна. И вот опять, взгляни,
Листвою пни оделись — точно сами
Свои могилы свежими ветвями
Украсить захотели в эти дни.
И, ветками кивая на ветру,
Зеленый блеск пробился сквозь кору —
Сквозь черствые, угрюмые морщины.
И птицы зазвенели вдоль могил,
И чудилось: набравшись новых сил,
Из-под земли тянулись их вершины.
(сборник "Volk, im Dunkel wandelnd", 1948)
Свидетель
перевод: Н.Вержейская
Свидетель я беды постыдно дикой,
Что край узнал мой, в ослепленье странном
Свою судьбу связавший с черной кликой
И прокативший танк войны по странам.
Свидетель я победы ясноликой,
Принесшей смерть убийцам и тиранам.
Ее завоевал народ великий,
Забывший счет своим кровавым ранам.
Мне до тебя подняться бы, Россия,
Германия, твой стыд бы мне стерпеть,
Чтоб всё, что было, в стих сумел вплести я,
Чтоб воскресил я дух событий грозных.
О, если б этот труд мне одолеть!
Свидетель я сражений грандиозных.
("Sonett-Werk")
Томас Манн
(К посещению им Веймара)
перевод: Е.Эткинд
Ты был отринут от родной земли,
Но с родиной не знал противоречий.
В огромных сводах величавой речи,
Которые над временем легли,
В твоем труде она нашла себя,
И тайну лишь тебе она вручила.
Ты был ее молитва, песня, сила,
Когда она простерлась ниц, скорбя.
Ты сохранил святыню языка,
Любя его, как любит хлеб — голодный.
Ты к нам его принес из дальних стран.
И подвиг твой переживет века,
Любовь и честь Германии свободной,
Любовь, и честь, и слава — Томас Манн.
(цикл "Buch der Gestalten", 1914-1952)
Лион Фейхтвангер
перевод: О.Берг
Глубок и ясен беспощадный взор твой,
Пред остротой его бессильна лесть.
Ты видишь то, что есть, и так, как есть:
Живых — живыми, мертвечину — мертвой.
Когда вокруг клеветников толпа
Беснуется, орет до хрипоты,—
Неужто им их глупость не глупа?
Но улыбаешься спокойно ты.
О, ты ведь проживешь без восхищенья
Тупицы и духовного уродца!
Так разум над безумием смеется.
Тебе легко: ты устремлен вперед,
Умеешь ждать, исполненный терпенья.
Час близится. Твоя пора придет.
("Sonett-Werk")
Гёльдерлин
перевод: Е.Эткинд
Свое столетье понял он до дна,
И, чтобы видеть всё, прикрыл он веки.
Он думал: "Где же ты, моя страна?.."
...Вливались в Неккар маленькие реки.
И весь народ по берегам потока
Плясал и пел, справляя торжество,
И радуга, стоявшая высоко,
Смотрела с небосвода на него.
Так, кликнув клич по всей своей отчизне,
Созвал народ он. Прочим места нет
В его душе, в его короткой жизни.
Народ страдал, и вместе с ним — поэт.
Свободный ветер рвался в вышину.
Он пел народ. Он пел свою страну.
("Sonett-Werk")
Смерть Байрона
перевод: К.Богатырев
На почести поэту не скупятся,
Когда он мертв. Привычке вопреки
Тебе поют хвалу под гром оваций
Вчерашние твои клеветники.
И чья-то потревоженная совесть,
Еще вчера скрывавшая свой грех,
Как будто бы заране приготовясь,
Сегодня молится за твой успех.
Теперь тебе провозглашает славу
Весь мир твоих хулителей, который,
Как оборотень миллионоглавый,
Обрушился бы на тебя потоком
Проклятий, не исчезни ты так скоро.
Но спи спокойно в царствии далеком!
("Sonett-Werk")
Есенин
перевод: Л.Гинзбург
Вспыхнул яростный свет, и дремучая мгла раскололась.
Шли стальные машины, земли разрыхляя пласты.
И деревня по-бабьи завыла, заплакала в голос.
И, услышав тот плач, навсегда им заслушался ты.
Жизнь, не зная покоя, рутину хватала за ворот.
Век свой суд неподкупный над тьмой и над рабством вершил.
И тебя занесло в электрический, каменный город.
Он тебя околдовывал, звал тебя, мучил, страшил.
Ты искал утешенья в его кабаках и притонах:
Умирала деревня. Тропа в неизвестность вела.
Ты скучал по березам, в горячке хрипел об иконах
И, очнувшись, приветствовал новое утро села.
Так, подобно лучинушке, песня твоя догорела.
Под стенанье метелей ты в снежную муть отошел.
Но "Всем! Всем!" — над страною, над тундрой до полярных станций гремело.
И рождалась поэма по имени "Хорошо!".
(сборник "Der Glücksucher und die sieben Lasten"; в 1958 г. Бехер заново издал сб. под таким названием, выпущенный впервые в 1938, дополнив его новыми стихами)
Рименшнейдер
перевод: В.Левик
Он увидал крестьянина в селенье,—
Зияли дыры выколотых глаз.
И он сказал: "Тебе верну я зренье".
И лик его, чтоб он глядел на нас,
Воссоздал из простого матерьяла,
Из дерева,— и каждая черта
Мужицким горем и нуждой дышала,
И горькой складкой голод лег у рта.
Он выполнил для алтаря свой труд.
Чтоб обвинял он, сын тот человечий,
Страдальцу крест он возложил на плечи,
Как знамя, что вовек не отберут.
И правду возвестил мужик, смотря
Прозревшими глазами с алтаря.
(цикл "Buch der Gestalten", 1914-1952)
Неккар у Нюртингена
перевод: Н.Вержейская
Так плавен ход реки неторопливой,
Что кажется — струятся и луга...
Безбрежие зеленого разлива,
Наплыв полей, заливших берега.
Дрожит над миром белое мерцанье:
То яблони красуются в цвету.
Цветенье. Тишь. Реки очарованье.
Я знал, что здесь я пристань обрету.
В беседке я. У самого порога
Стоит мой стол. На нем кувшин вина.
Пусть я давно уже не верю в бога,
Чудесна ночь и тайнами полна.
О звезды, Неккар, свежесть ветерка,
Когда ж я к вам приду издалека?
("ЗВЕЗДЫ НА ЗЕМЛЕ")
Урах
перевод: В.Микушевич
Я вспомнил о тебе,— и сразу тени
Сгущаются в знакомой тишине.
Быть может, лучше всех стихотворений
Слова простые: "Как ты дорог мне!"
Ты — городок, живой в своем уюте.
Ручьи. Форель. Руины. Край холмов.
Ты подобрал меня на перепутье,
И надо мной воздвигся теплый кров.
Лежать на солнце в зелени долины
В предчувствии блаженных щедрых лет.
Поднимемся на горные вершины,
И в голову ударит звездный свет.
Глаза слезятся. Небо дышит в лица.
Там, вдалеке, над Шварцвальдом — зарница.
("ЗВЕЗДЫ НА ЗЕМЛЕ")
Маульброн
перевод: Н.Вержейская
Фонтан лепечет, плещется вода,
Журчит у стен, журчит она у входа.
То — голос моря, то — сама природа
Мне шепчет: Кто ты? Как пришел сюда?
Фонтан поет: Откуда и куда?.. —
Слышны в тех всплесках давняя невзгода,
Органа рокот, радужная ода...
Какой же смысл таят в себе года?
Здесь, у фонтана, вижу, как, лучась,
Взлетают струи говорящей влаги.
О Маульброн, в грядущее струясь,
Ты расскажи в своей певучей саге:
Здесь был поэт, и мне поведал он
Событий смысл, сокрытый смысл времен.
("ЗВЕЗДЫ НА ЗЕМЛЕ")
Тихий сонет
перевод: С.Северцев
Тишина — вдоль всех дорог,
Вдоль долин зеленых.
Даже ветер спать прилег
В неподвижных кронах.
Чуть колеблется трава,
Погружаясь в дрему.
Стадо тянется едва,
Направляясь к дому.
Тишина в свои же сны
Хочет погрузиться,
И встают из тишины
Канувшие лица.
Всё поет, клоня ко сну:
— Возвращайся в тишину!
(цикл "Glück der Ferne—leuchtend nah", 1949-1952)
Лица
перевод: А.Големба
Много лиц носил. Личины тоже
Нацеплялись на меня, спеша.
Улыбалась мышцами и кожей
Смеха не познавшая душа.
И когда душе хотелось плакать,
Досыта, безумно и навзрыд,
С помощью несложного подвоха
Обращал ее рыданья — в хохот...
Скрыв лицо меж горными лесами,
Думал: запоет весеннею порой!
Только город размозжил его жилыми корпусами,
А потом — сковал асфальтовой корой...
В лицо мое
Многих лиц просочилась усталость,
И оно на куски
Распадалось.
Часто видел лицо мое я у прохожих на лицах,
У витрин освещенных в стотысячеглазых столицах,—
"Это ты, это ты!" —
Но мои же меня узнавать не хотели черты.
Унесли они мой кровавый рот
И зеницу ока,
Прежде чем войти настал мой черед
В город сотен окон.
В школе били наотмашь меня по лицу педагоги.
Лица многих умерших прошли предо мной чередой:
Я глядел на них долго, и вот они все отразились
В моем облике — каждое — с каждой своею бедой!
(цикл "Vollendung träumend", 1911-1933)
Кладбище стихов
перевод: О.Берг
Здесь мир заветных строчек погребен...
Здесь мы лежим, набиты в толстый том.
Плитой надгробной давит нас картон,
Нам тесно в обрамленье золотом.
Здесь мы покоимся — мечты поэта.
Щиты-заглавия над нами в ряд:
Такой-то чувствовал и то, и это...
Могильным сном скелеты-мысли спят.
А греза!.. Прежде радуга на небе,
Она упала наземь, цвет поблек.
Ее поднявший рад находке не был,
Пожал плечами, бросил за порог.
Луг радости, облитый слез росой,
Опустошила смерть своей косой.
("Sonett-Werk")
Человеческое
перевод: О.Берг
Из груды того, что писали чернила,
Из тысяч картин, поражавших наш глаз,
Что память незыблемо нам сохранила?
Лишь то, что звало к человечности нас.
Стоят триумфальные арки, колонны,
Чтоб славой военной века дорожить.
Но чем на земле дорожат миллионы?
Надеждою по-человечески жить.
Где меркнет искусство ораторской речи,
Бенгальский огонь изощренных умов,
Усталую душу ласкает и лечит
Простое тепло человеческих слов.
И сколько бы песен нам в жизни ни спели,
Каких бы ни слушали оперных див,
Звучит в нашем сердце еще с колыбели
Знакомый до слез человечный мотив.
Что было задумано дерзко и смело,
Фантазии, грезы, порывы — умрут.
И только останется доброе дело:
На пользу людей человеческий труд.
Но быть человеком — не так это просто,
Но быть человеком — геройство в наш век!
О, встать бы и крикнуть с трибуны, с помоста:
Храни человечность свою, человек!
(сборник "Volk, im Dunkel wandelnd", 1948)
Германия, печаль моя
перевод: Е.Николаевская
Край мой, свет весенний,
Сумрачная даль —
Ты мое веселье,
Ты моя печаль.
Над землей в тумане
Мрак густой стоял —
Я тебя в изгнанье
Песней прославлял.
Посвятил я песню,
Родина, тебе,
Чтоб нам плакать вместе
О твоей судьбе...
Цвет небес весенний,
Мирная земля —
Ты мое веселье,
Ты печаль моя.
(сборник "Volk, im Dunkel wandelnd", 1948)
Пояснения:
Тильман Рименшнейдер (ок.1460-1533) — немецкий скульптор и резчик по дереву, выдающийся представитель нем. искусства эпохи Реформации, участвовал в Великой крестьянской войне 1525 г., за что подвергался преследованиям. В одной из своих работ — резном алтаре — в облике Иисуса Христа запечатлел фигуру ослепленного крестьянина, участника крестьянской войны.
Неккар — правый приток Рейна.
Маульброн — город в земле Баден-Вюртемберг.
Библиотека всемирной литературы. Серия третья. Том 137 "Иоганнес Р. Бехер. Стихотворения. Прощание. Трижды содрогнувшаяся земля"
(Москва, "Художественная литература", 1970)
скан и двойная вычитка всех стихов на этой странице: fir-vst (2010)
Johannes Robert Becher (22.05.1891 - 11.10.1958)
В 20-х в Германии за сборник стихов "Труп на троне" (1925) и за антивоенный роман "Люизит, или Единственная справедливая война" (1926) Бехер был арестован по обвинению в "подготовке государственной измены"; затем освобожден из тюрьмы под влиянием волны протестов, но оставлен под следствием.
В 1933 году Бехеру — члену Коммунистической партии Германии — пришлось покинуть свою страну. Через Австрию, Швейцарию, Чехословакию, Францию он в конце концов перебрался в СССР, где прожил почти десять лет. В СССР были написаны многие стихотворения, роман "Прощание" (1940), пьесы "Зимняя битва" и "Дорога в Фюссен".
Перевел на немецкий язык "150 000 000" Владимира Маяковского.
Иоганнес Бехер — автор слов гимна ГДР.
вернуться к списку
Обратная связь: fir-vst